Читаем без скачивания В дебрях Магриба. Из романа «Франсуа и Мальвази» - Анри Коломон

Потихоньку пробираясь около борта, Амендралехо внимательно вглядывался во все окружающее. Ничего особенного он пока не замечал и даже не видел никого из матросов, словно на корабле все вымерли и это ему попалось судно-призрак. Нужно было идти в трюмы. Все спали и даже команда может быть за исключением единиц рулевого и вахтенного. Возникшую мысль воспользоваться этим обстоятельством и привести корабль обратно, да не куда-нибудь, а прямо в порт, он тут же с недовольством откинул и еще раз твердо решил насытиться чтобы впредь в голову не приходило столь дурных мыслей.

Нужно было идти в трюмы и каюты, она должна была быть где-то там. Амендралехо так потянуло к ней, что твердое решение если не забылось, то осталось только ввиду. Осталось ввиду и заглянуть в люк, который был открыт, темен, и обещал быть тем чем нужно, хотя… мог быть и пороховым складом.

Он чувствовал что начинает съезжать, то есть действовать не по стержню, оставляя неосмотренными тылы, отдаваясь необузданному желанию «скорей»…

На той стороне корабля было кажется как раз то что Амендралехо предполагал. Он спрятался за перегородкой и стал наблюдать. Самая задняя часть корабля была высоко приподнята так, что ютовая палуба оказалась крышей богатых кают, украшенных и охраняемых двумя черными стражниками у дверей. Там она и должна была быть, там она только и могла быть и нигде иначе. Конечно он мог проникнуть вовнутрь, например дождавшись когда один из стражников сходит помочиться, но нужно было прежде чем что-либо делать всегда осмотреться. Это истина давно замеченная подошла и к данному положению вещей. Восходила луна и своим светом возможно давала возможность заглянуть в окна. А в окна он заглядывать собрался сверху вниз с ближайшей реи.

Через несколько минут это произошло. Стоя ногами на веревочной лестнице и держась руками за рею, нижнюю – толстую как порядочное бревно он осторожно выглядывал из-за паруса. Белый свет через окна давал в левом из них видение некоего подобия железного ящика и сидящего прислоненным спиной и головой к дверце какого-то человека. Что это было сначала, он не мог себе даже и представить. Потом лишь ему в голову пришла идея, конечно же если хочешь провезти на пиратском корабле женщину в сохранности, то ее нужно держать в ящике с охраной. И ящик был следовательно надежно закрыт и сам надежен. Сбить замок возможно не имело места быть. Но если там был замок который можно было сбить, то это было вполне перспективно: подплыть и прицепить лодку сзади, далее совершить налет, достаточно небольшого увесистого предмета. До этого конечно пробить днище фелукам. Если не получиться с замком взять железный ящик целиком с ней – эту мысль он отверг с ужасным разъедающим чувством опасности перед пожирающей все тяжелое пучиной. Но опустить этот ящик в приспущенную фелуку уже было неопасно. Нужно было обязательно осмотреть фелуки и решить вопрос с ними.

А для этого обязательно поесть и набрать провианта в обратный путь, потому что его покидали силы после такого сильного нервного потрясения.

Множество мыслей и мелких идей приходило ему в голову, вплоть до того что бы взорвать пороховницу, если она была или устроить пожар, воспользовавшись всеобщей суматохой, главное он решил себе ни с чем не торопиться, время так все существенно меняет и может днем ее уже выпустят погулять, да и вообще освободят.

Кроме того, не нужно было бездействовать ни мыслью, ни действием, ведь вполне могло оказаться так что он ошибается с ящиком. А она тогда находиться… во глубине кают?

Амендралехо слез на палубный пол и, пройдясь по правому борту, набрел на обе лодки больших размеров и под парусами. Хоть одной из них нужно было прямо сейчас же продырявить днище, за не имением чем прибег к простейшему средству поражения обезвеслил большую в пользу висевшей поменьше, очень удобной для спуска. Очень не скоро, но хоть с этим он покончил.

Что бы хоть как-то по делу затратить последующее время он пошел бродить по кораблю и через оставленный неосмотренным люк попал в самые трюмы. В том хаосе навряд ли нужно было что-то искать и можно было что-то искать без всякого света.

За все то время что он ходил, он утвердился в одном намерении, которое было более всего приближено к реалиям сложившейся ситуации и его возможностям. Что засунуть в рукав так чтобы это выглядело незаметно он нашел на мотке каната. После Амендралехо пошел прямо на стражников, которые чуть завидев его приняли в оборонительное положение свои секиры на длинных древках, закрыв таким образом проход в двери и доступ к себе. Не помогло и успокаивающее опускание руки. Единственное какую пользу принес его подход: это более менее освобожденное место, от себя стражником стоявшим рядом с окном, а теперь вставшие у дверей. Воспользовавшись этим Амендралехо заглянул в окно, вовнутрь маленькой комнатки, где прислонившись спиной к дверце ящика с неизвестно каким замком спал прикованный цепью к руке молодой худощавый бербер. Чтобы как-то оправдать свое внимание он постучал по деревянной перекладине, разбудив спящего и указав ему подняться. Тот виновато встал на вытяжку, подхватив с собой свою саблю.

Замка не было видно, но были видны прорези для воздуха, что указывало на то, что там не добро, а пленница… Однако ему шкурой почувствовалось, что нужно бы поскорее уходить отсюда. Двое стражников совсем рядом, не хотели его принимать за того, кого он из себя строил. Естественно из ранее задуманного по возможности напасть на них не осталось ни малейшего желания: с этим не соглашалось все его нутро. Наоборот нужно еще было так достойно уйти чтобы на самого него не напали или не задержали.

Амендралехо показалось, что он как раз ушел именно так достойно, не вызвав лишних подозрений, но, минуту спустя, услышал далеко позади себя перебежки и голоса. Он наклонился, сорвав с головы белую рубашку, и побежал к носу. Там он, не теряя на лишнее время, сиганул за борт и повиснув держась за цепь стал нащупывать ногами веревку… Он с ужасом глянул вниз хоть и было это ему трудно – не сорвалась ли его лодочка?! Она держалась на том же месте.

Скрывшись в ней, ему осталось только прислушиваться, что происходит наверху? Вроде его потеряли в трюмах, куда подумали что он скрылся. Сейчас бы, кстати, можно было попытаться проникнуть на ют и в каюту пока его ищут в трюме, но ему ничего кроме спать больше не хотелось. Если будут скидывать якорь его не убьют. Он преспокойно улегся на боку, притулив голову к жердочке, хоть немножко вздремнуть.

Пробуждение на ярком свету произошло с ощущением что над душой его кто-то стоит, и не стоит даже, а стоят. Он поднял голову переведя взгляд от борта, отбрасывавшего все же какую-никакую тень.

На верху сильно перевесившись через край борта свешивались головы зрящих.

Амендралехо, спохватившись собрался отчаливать от сего пристанища, но сзади увидел на длинной фелуке к нему уже подплывали. Можно было попенять на себя за проявленную ночью слабость, если бы было по большому счету за что пенять, кроме эфемерного удачного вызволения и отплытия с Мальвази с тем, что бы затеряться в темных просторах.

Оставалось только все то, что оставалось: попасть на корабль в качестве пленника и там уже смотреть что делать дальше, может даже смотреть из прорезей другого такого же ящика.

Арабы, наполовину с чернокожими берберами, подплывающие ближе, недоуменно глядя на него, стали указывать переходить со своей лодки к ним. Сейчас им нужно преподать от себя нечто такое, чтобы уверенней поставить себя перед ними, не то замордуют, только дай волю. И Амендралехо поставил… свою ногу на борт, так что она заметно покачнулась, приведя в неустойчивое положение людей в фелуке. Перекидывая вторую ногу уже вовнутрь, он второй раз настолько сильно качнул фелуку, что в ней не то что чуть не попадали, но и чуть из нее не повыпадывали, отчего его сразу как только это стало возможно ухватили за рукав. Это злобно сделал по-видимому даже один из тех стражников что с секирами защищали от него этой ночью проход в двери.

Амендралехо недовольно взглянув на вцепившуюся руку, сбил ее от себя легким с виду, но сделавшим свое сбивом, затем пренебрежительно отряхнул, то место. Не успела подтюрбанная морда предпринять что-либо еще, как Амендралехо, опережая события, энергично зажестикулировал руками стоявши с веслами – Давай ему греби! Те как придя в себя и еще заметив что сверху на них смотрит суровое лицо… спохватившись, стали отгребать, но и тут же прекратили, так как открыли бортовую калитку. Из нее стали подавать трап с веревочными перилами, за которые Амендралехо ухватился первым, оттолкнув стражников и первым взбежал, не преминув за собой так незаметно, словно закрывал калитку перевернуть на бок трап, с которого попадали прямо в воду.